Великий и Чёрный Инквизитор (СИ) - Страница 163

163

* * *

Я ожидал, что нас будут встречать, но такую радостную встречу устраивать ради скромного меня…

Всё началось с того, что в наши ряды попал первый Файерболл. Это не было нами запланировано, ополчение дрогнуло, и если бы не звучный приказ Рагнора, не покидать позицию, всё, наверное, окончилось бы трагически.

Наши лучники смело выстрелили в сторону приюта, а Рагнор добавил зажигательное заклятье на наконечники. На второй выстрел сидящие внутри не отважились.

Мы с Пенелопой пробрались к замаскированной двери, и я применил лёгкое заклятье, открывающее замки. Дверь тихонько отворилась, и мы вошли внутрь.

Мы стояли в длинном узком коридоре, на стенах висели факелы, освещающие проход. Впереди стояло несколько воинов в чёрных доспехах, на груди которых был выгравирован герб — чёрный дракон. Он показался мне знакомым.

— Кто-то проник внутрь, — произнёс один из них, с тревогой посмотрев на уже закрывшуюся дверь.

— Тебе показалось, — лениво покачал головой второй. Если бы кто-то проник, мы бы его увидели. Здесь негде прятаться.

— Я слышал, что в деревню прилетели какие-то Инквизиторы, а ты знаешь, они на такие штуки доки.

— Да успокойся ты. Мы легко с ними справим… — мой клинок вонзился в основание черепа ленивого болтуна, а стрела Пенелопы вошла аккурат между глаз предусмотрительного.

— Хорошо. Нужно осмотреть все камеры, которые встретятся у нас на пути. Дети ещё здесь, во всяком случае большинство.

— Понятно. Пошли. — Пенелопа всегда была немногословна.

Мы побежали по коридорам, я отмечал наиболее быстрые пути для возможного отступления. За углом, начались камеры, как я и предполагал. Уроки Нильсена и Диамонда о подземной фортификации сооружений не прошли для меня в пустую. Вот только охрана у камер была большая. Всего было двадцать камер, и на каждую приходилось по два стражника.

— Рагнор, ты меня слышишь? — мысленно спросил я.

— Да, Экзель. Эти твари пытались пробиться, но мы их отбросили назад. У тебя там всё в порядке?

— Я нашёл камеры с детьми, но охрана очень большая. Если я спроецирую на тебя наше местонахождение, сможешь устроить небольшое землетрясение, но так, чтобы никто не пострадал, а просто все попадали на пол?

— Я попробую. Это основная стихия нашего братца Нильсена, мне немного непривычно с ней работать.

— Я на тебя надеюсь.

Некоторое время ничего не происходило, но вскоре, земля ощутима задрожала.

— Приготовься, — скомандовал я и Пенелопа встала в стойку.

— Я беру тех, что упадут первыми, — шепнула Пенелопа, и тут, мощный толчок сотряс стены и пол.

Мы едва удержались на ногах, бандиты рухнули как подрубленные, и тогда Пенелопа вступила в дело. Она держала в руках небольшие метательные ножи, которые незамедлительно отправились в цель. Я подключился и вскоре, перед нами лежало четыре десятка трупов.

— Пенелопа, помоги мне открыть двери.

— Я займусь правым рядом, — кивнула она.

За дверью действительно нашлись искомые дети. Чумазые, голодные, некоторые избитые, но, живые.

— Ребята, мы пришли за вами. Мы из Великой Инквизиции Равновесия. Не бойтесь, всё худшее позади.

Многие дети зарыдали, оглушительно зарыдали, некоторые посмотрели на меня пустыми глазами, в которых уже давно умерла надежда, а несколько, наиболее крепких вцепились мне в ногу, шепча, что-то утешающее.

— Экзель! — крик Пенелопы заставил выйти меня из оцепенения и посмотреть на неё.

— Что случилось? — Пенелопа была бледна и не могла говорить, лишь показала мне знаком, войти в камеру. Я понял её и подойдя, вошёл внутрь.

Я застыл, ибо, то что я увидел, было слишком ужасно. На узкой и холодной койке лежал полуобнажённый Литас. Его голубые глаза были полны боли и безумия, он смотрел в потолок, но пред его внутренним взором проносилось какое-то ужасное видение. На пол стекали капли крови, перевернув его на живот, я понял почему и грязно выругался. Его жестоко высекли кнутом, при этом, кто-то намеренно не дал ему умереть, или потерять сознание от боли.

— Не может быть. Кто посмел это сделать? — внезапно, мне вспомнилось страшное воспоминание Джерома, о том дне, когда его изнасиловали. Всё было примерно также, боль, кнут, безумие. — О нет.

— Экзель, — голос Пенелопы дрожал, — Кто мог сотворить такое?

В камеру вошёл один из детей, его равнодушные глаза остановились на Литасе.

— У чёрного мага есть Хозяин. Отвратительный, жестокий толстяк. Этот парень не первый. Многие из нас попали в его… постель, — на секунду, в глазах парня мелькнул гнев. — Я был одним из тех, кто попал сюда первым.

— Как тебя зовут? — тихо спросил я, понимая, что случилось худшее.

— Ричард. Мне одиннадцать лет, я родом из Антигорска.

— Литаса изнасиловали? — напрямик спросил я.

— Он всегда насиловал тех кого порол, — бедный ребёнок, видимо, он уже привык к подобному обращению, так равнодушно и буднично это прозвучало.

Я сел рядом с Литасом и положив руку ему на лоб, тихо позвал: — Литас, отзовись.

Чужое видение, полное боли и ненависти вошло в мой мозг и стало заполнять моё сознание. Смех, кнут, слова ненависти, растление, ненависть, ярость, призыв о помощи — одна огромная бессвязная картина, которая опустошала разум Литаса. Он ежесекундно видел эти кадры и сходил с ума. Я не мог помочь ему, он был обречён, но я вспомнил, какими глазами на меня смотрел Рагнор и решился на риск.

— Прости меня, Литас, — прошептал я и начал читать литанию, которой меня научил Магистр Крисстас.

163